– Да вы оба просто психи! – возмутился я. – Ваш брат тоже был таким?

Она влепила мне пощечину.

– Не пачкайте имя моего брата своей грязной пастью!

– Ну хорошо, и что же дальше? – поинтересовался я.

– Я вовсе не тороплюсь и хочу, чтобы мы оба получили наслаждение от каждой секунды.

Сара снова подошла ближе и, взяв мой член, начала нежно его поглаживать. Затем слегка наклонилась вперед так, что ее маленькие груди коснулись моей груди. Слегка поворачивая плечи, она терлась сосками о мою кожу. Почувствовав, что мой член встал, одобрительно замурлыкала. Через несколько секунд, приподнявшись на цыпочки, направила его меж своих бедер. Вцепившись в мои плечи и глубоко запустив туда свои ногти, она медленно двигалась, скользя своей щелкой по моему пульсирующему члену. Закрыв глаза, тихо стонала, а я чувствовал, что ее щелка становилась все более влажной. Внезапно Сара громко вскрикнула, и все ее тело забилось в конвульсиях. Прильнув ко мне, она долго оставалась неподвижной, а затем открыла глаза. Отшатнувшись от меня с выражением отвращения на лице, схватила меня за яйца, сильно стиснула их и прохрипела:

– Грязный подонок! Ты хотел трахнуть меня? Но это еще не удалось ни одному мужчине и никогда не удастся. Понял? – Отпустив меня, она пересекла комнату и подняла окровавленную плетку, которую Шенкс оставил на полу. – Я проучу тебя за то, что ты осмелился поднять на меня свой грязный член!

Раздался свист плетки. Я невольно вскрикнул от невероятной боли. Ощущение было такое, как будто кто-то пытался оторвать мои гениталии. Сара снова подняла плетку и хлестнула меня по животу, а затем поперек груди. Больше я не кричал, кусая собственные губы. Обойдя вокруг меня, она принялась обрабатывать мою спину, неторопливо спускаясь от плеч вниз. Но я потерял сознание, не дожидаясь окончания.

Очнулся я за рулем собственной машины полностью одетым. Все тело горело как в огне. Неловко повернувшись, почувствовал, что рубашка прилипла к спине. Однако, бросив взгляд через лобовое стекло, понял, что спешить мне некуда, поскольку машина была припаркована рядом с моим домом. Борясь с головокружением, я долго не мог выбраться из нее, затем, двигаясь как дряхлый старик, поднялся в квартиру и с трудом через спальню добрался до ванной. Часы показывали двадцать минут первого ночи. Сняв их, я медленно стащил с себя пиджак. Все было на месте – пистолет в кобуре, бумажник во внутреннем кармане. Вытащить пистолет и кобуру не представило труда. Гораздо сложнее было освободиться от туфель и носков, поскольку нагнуться оказалось особенно трудно. Избавившись от брюк, я вскоре убедился, что трусы и рубашка будто ко мне приросли. Только встав под душ и корчась от холодной воды, ухитрился, когда они промокли насквозь, их стянуть. Осторожно осушив себя полотенцем, взглянул в зеркало. Картинка была ошеломляющей. Казалось, меня только что выплюнула молотилка, но, к счастью, все составные части тела остались на месте.

Я медленно прошел в гостиную и налил себе выпить. Раз уж Сара ухитрилась приготовить напиток, лишивший меня сознания, ей, видимо, не составило труда и сделать мне укол после того, как я вырубился во время порки. Вот почему я проснулся в собственной машине рядом с собственным домом полностью одетым.

Найдя заживляющую мазь, я щедро смазал ею все порезы, до которых смог дотянуться. Тщательный осмотр самых чувствительных органов несколько меня успокоил.

Несмотря на порезы и синяки, мой член, видимо, сможет когда-нибудь встать по стойке «смирно».

Задумчиво допив бокал, я снова наполнил его и опять погрузился в размышления. Выпив половину второй порции, набрал номер Сары Ригби. Ждать ответа пришлось довольно долго.

– Какой дьявол звонит среди ночи? – возмутилась она.

– Бойд.

– Бойд? – В ее голосе сразу пропала вся сонливость. – В чем дело, мистер Бойд? Вы вошли во вкус и хотите вернуться за добавкой?

– Если я уеду из Санта-Байи, что вы сделаете с Элеонорой Таунсенд?

– Могу обещать, что не подпущу к ней Бобо с его противной плеткой.

– Неужели вы собираетесь держать ее взаперти до конца жизни?

– В этом нет необходимости, – заверила она. – Элеонора уже усвоила урок. Когда вы навсегда исчезнете из Санта-Байи, мистер Бойд, мы ее отпустим.

– Сколько времени вам нужно, чтобы убедиться в моем отъезде навсегда?

– Кто знает? Неделю или две.

– Хорошо, считайте, мы договорились.

– У вас, наверное, болит все тело, мистер Бойд? – Она не могла сдержать злорадства. – Особенно самые чувствительные органы?

– Вы разочаровали меня, Сара, – заявил я. – Вы ничего не понимаете в любви. Никакого проникновения.

– Если вы думаете, что я позволю кому-то воткнуть в меня свой грязный…

– Кстати, много думал об этом, – оборвал ее я. – У вас серьезный комплекс, Сара. По поводу проникновения. Вы, очевидно, уговорили себя, что, если нет проникновения, значит, ничего серьезного не случилось. Не так ли?

– Не знаю, о чем вы говорите, и не хочу знать, – прошипела она.

– Когда вы делали что-то плохое и непозволительное, но не было проникновения, то считали, что ничего страшного не случилось, – предположил я. – Видимо, все началось, когда вы оба были еще детьми. Потом продолжали расти вместе, и это внезапно оказалось огромным сексуальным комплексом, как говорят психиатры.

– Не понимаю, о чем вы говорите!

– Ну ладно, не буду вам больше надоедать. Почему бы вам не повесить трубку и не лечь спать?

– Нет, договаривайте! – завопила Сара на другом конце провода. – Договаривайте, раз уж начали, черт бы вас побрал, Бойд!

– На самом деле, все вполне очевидно, – продолжал я. – Ведь именно так у вас все началось с Бродериком, не правда ли? Проникновения не было, и вы уговорили себя, что ничего страшного не происходит. Братец и сестричка мило играют, нет никакого инцеста.

Она зарычала в мое ухо как раненое животное и бросила трубку.

Допив бокал, я налил себе третий, снова снял трубку и набрал номер коттеджа на Парадиз-Бич. Никто не отвечал, но я терпеливо ждал, потому что больше заняться мне было нечем. Наконец трубку сняли.

– В чем дело? – завизжала Мелани мне в ухо.

– Передай трубку Адамсу, – решительно потребовал я.

– Что?

– Мне нужно переговорить с Адамсом, – повторил я деловитым тоном. – Если ты отодвинешь свою обворожительную грудь, то он наверняка дотянется до трубки.

– Дурачок! Ты даже не представляешь, что ему нужно отодвинуть, чтобы поговорить с тобой.

Видимо, она закрыла микрофон рукой, поскольку наступила мертвая тишина, которую вскоре прервал голос Адамса.

– Не хватало только твоего телефонного звонка, Бойд! – рявкнул он. – Ну теперь уж точно я пришью тебя ранним утром!

– Лучше во время обеда, – предложил я. – На берегу залива есть маленький ресторанчик. Мелани подскажет тебе, как туда проехать. Давай встретимся там в час дня.

– Зачем? Ты затеваешь еще одну ловушку?

– Нужно обсудить очень важное дело.

– Скажи, пожалуйста, ты не возражаешь, что я трахаю Мелани? У тебя что, нет серьезных аргументов против этого?

– Нет.

– Каждый раз, как только я войду в раж, – задумчиво произнес он, – бах! – появляется Бойд!

– Извини за беспокойство, увидимся за обедом.

– А что мне терять? – согласился он. – Только Мелани, новый «Кадиллак» и мою жизнь. Я люблю риск, Бойд.

– Не вздумай звонить еще раз, – раздался голос Мелани. – Я снимаю трубку, слышишь, Дэнни Бойд?

– Лучше сними с себя Адамса, – посоветовал я.

Глава 10

Я сидел на балконе в лучах солнца, потягивая мартини, и старался чувствовать себя непринужденно, несмотря на больно липнущую к спине рубашку, когда появился Адамс. В дико расцвеченной гавайской рубашке и синих брюках он вразвалку приблизился к столу. Пышные рыжие усы развевались на ветру, а лысина на солнце отдавала бронзой. Отодвинув стул, он неторопливо уселся за стол. Бледно-голубые глаза недоверчиво сверкали.